Форма боевых щитов, у разных народов, в разных его слоях и в разные времена, не была одинаковой. Наиболее распространенными формами древних щитов были самые простые – прямоугольные и округлые, т.е. те виды, которые проще всего изготавливались переплетением прутьев каких-либо местных растений. В климате Европы таким растением была ива.

Дальнейшее усиление отражающих свойств щита также очевидно: его поверхность покрывалась шкурами (кожами) различных животных. Накопленный боевой опыт и доступность материалов с нужными свойствами, привели к созданию щитов из легких и прочных пород дерева, обтянутых кожей (шкурой, мехом) и укрепленных сверху несколькими металлическими полосами. Такое устройство щита, сочетавшего достаточные прочность и легкость, просуществовало, весьма значительное время: с 578-533/4[1] гг. до н.э. и по XVI век, когда он теряет свое значение как необходимая часть вооружения и «сохраняется лишь как отвлеченный геральдический символ»[2]. Но в некоторых формах геральдических щитов без особых усилий читаются признаки кожаного покрытия (выкройка шкуры, без конечностей).

Из всевозможных вырезов в форме геральдических щитов, следует признать правильным, т.е. действительно необходимым (в свое время) – вырез для копья.

Применяя иные «художественные» вырезы, можно неожиданно для себя (или заказчика) оказаться «клеветником». «Как честь рыцаря отражалась на его щите – верном спутнике его подвигов, так щит же свидетельствовал об утрате чести. Провинившегося рыцаря взводили на эшафот, где на его глазах ломали его доспехи; щит, с которого стирали герб, привязывали к хвосту кобылы и влачили по городу… За проступки менее важные щит и фигуры лишались только своей полноты и красоты; так, у рыцаря, который оказывался трусом, срезывали правый угол щита, а у того, кто бы убил военнопленного, укорачивали щит в ногах»[3].

Таким образом, для геральдических гербов более позднего времени, т.е. после XVI века, наиболее подходящими, т.е. удобными и не ущербными формами щита, считаются следующие.

«Прямой щит, закругленный снизу (так называемый испанский), прямой с небольшим заострением внизу, а иногда и с закругленными нижними углами (так называемый французский). Второй, в настоящее время самый употребительный, между прочим, и в наших русских гербах. Он появился в геральдике лишь с XVI-го века и не может быть признан ни изящным, ни правдивым, так как щиты такой формы в действительности никогда не употреблялись в военном деле»[4]. Удобным признается и «треугольный щит» (т.н. английский).

Особенность строения российского (т.н. французского) геральдического щита, заключается в выступе («зубе») на его нижней части. Эта деталь напоминает еще об одном необходимом качестве настоящего пехотного щита[5] – закрепляться в земле. Форма «зуба» характеризует эту возможность, т.е. «остро», «прямо» и «никак».

Было ли решение, размещать российские гербы на условных щитах такой формы – случайным или продуманным, не так уж важно. Важно то, что в аграрной стране, каковой была Россия и в начале XX века, практически все дворянство, в большей или в меньшей степени, было непосредственно (прямо) связано с землей. Соответственно, родовые (фамильные) и земельные (территориальные) гербы – изначально ложились на совпадающую основу.

Само собой разумеется, что в европейской истории, среди действовавших боевых щитов, встречались щиты и чем-то сходные по форме (общей или деталей), но, как уже было сказано, щиты такой формы никогда не применялись в военном деле. Приятно сознавать, что условное (геральдическое) искусство начиналось в России – на условном щите.

Однако, совпадающая по смыслу и простая форма щита – став формой официальной (канцелярской, утвержденной), не стала единственной, так как одна форма (греч. – идея) не всегда годится для многих иных сложных (греч. – символических) смысловых выражений.