«Да будет благословенно это знамя небесным благословением, чтобы оно было страшно всем врагам нашим, чтобы оно давало дерзновение, силу и крепость воинству нашему на утверждение мира и избавление от всех нужд и бед Отечества нашего, чтобы оно переменило всю скорбь и сетование наше на радость и веселие, и бедствование на твердый мир»[1].

Разобщенным землям и племенам не требуется какой-то особенный символ. Им вполне достаточно знака своей территории, знака племени или знака предводителя. Но с изменением условий жизни племени приходится решаться на сотрудничество и объединение с соседними племенами, превращаясь в народ: т.е. содружество и родство племён. И рано или поздно приходится решать вопрос о знаке, общем для народа или народов, собранных в одну семью.

Для  народов древней Руси, а впоследствии киевской и московской Руси, такой трудности как бы не существовало. Начиная с 988 года - года крещения Руси, на стягах - знаменах все чаще изображались лики Спасителя, Богородицы, прославленных святых, кресты и другие христианские символы. Знамена освящались как иконы, перед ними служили молебны, им молились, они становились святыней в самом прямом смысле. Эта замечательная традиция позволяла народам Руси не чувствовать внешних различий между знаменами территорий и знаменами правителей - небесные заступники были общими для всех. Но в больших военных походах, как и при больших народных торжествах, оставалась необходимость в видимом знаке того лица, которое являлось центром, главой происходящего события. Эту задачу решали знамена имевшие заметно большую величину своих размеров, вначале великокняжеские, а впоследствии царские - «государевы большие знамена»[2]. В царствование Алексея Михайловича появляется новое название - гербовое знамя. Появление гербового знамени прослеживается в относительно коротком отрезке времени. В 1655г., после победоносного похода на Вильно и Ригу, алое государево знамя с ликом Спасителя несли следом за драгоценным покровом с вышитым на нем золотом двуглавым орлом, в самом почетном месте процессии - перед государем Алексеем Михайловичем. А в 1665 - 1668гг, для него же, было построено «гербовное» знамя, имевшее следующий вид: на белом шелковом полотнище размером 4 метра по горизонтали, с алой каймой, был изображен золотой русский орел, на груди которого помещался «царь, колющий копьем змея», а также выписаны полный титул царя и областные гербы России[3].

Так в пределах десяти лет, золотой двуглавый орел перелетает с церковного покрова на большое государево и уже «гербовное» знамя, ставшее хоругвью высшего лица в государстве. Около 1688 года юный Петр I ходит по реке Яузе, а в дальнейшем по Переяславскому  озеру, под флагом «царя московского». Название говорит само за себя: флаг принадлежал не армии, не флоту, а лично царю Петру. Первоначальное описание царского штандарта, размером 4,6x4,3м, следующее: «Флаг Его Царского Величества московского разделен натрое. Верхняя полоса белая, средняя синяя, нижняя красная. На синей полосе золотой с царской коруною венчан двоеглавый орел, имеющий в сердце красное клеймо с серебряным св. Георгием, без змия». А в 1693г Петр I пожаловал архангельскому архиепископу Афанасию свой «струг» «со всею снастью корабельною». Флаг получил отставку. По всей видимости из-за «узкой специализации». Он был подобен голландскому флагу, господствовавшему в то время на воде, но этот флаг потребовался царю еще раз – в 1716г, когда, находясь на флагмане «Ингерманландия» Петр I командовал соединенными флотами Англии, Голландии, Дании и России, готовившими десантную операцию против Швеции. Среди великих морских держав нужно было выглядеть равным.

 

В 1696г, после смерти царственного старшего брата Иоанна V, для Петра I строится гербовое знамя «по старым традициям»: на красном полотнище с белой каймой, в середине был изображен золотой орел, парящий над морем, на груди орла в кругу - Спаситель; вокруг знамени выписан полный титул царя[4].

Но деятельному государю требовался свой символ. В 1701 году царский штандарт выглядел уже как черный двуглавый орел посреди желтого поля флага. Орел на судовом штандарте в клювах и лапах держал карты четырех морей: Белого, Каспийского, Черного, Балтийского. На дворцовом, первоначально - в белом поле, изображался без карт, с державой и скипетром в лапах. Личные знаки пребывания на земле и на воде были найдены.

   Однако главная фигура, цвет и построение царского штандарта говорят о его близком, буквально близнецовом родстве со знаменем Императора Священной Римской Империи. Случайное или закономерное совпадение? Рассмотрим общее течение событий того времени.

   1700г - Петр I меняет греческий календарь на римский. Начиная с этого года летоисчисление ведется не от сотворения мира, а от Рождества Христова. И начинаться новый год должен не с 1 сентября, а с 1 января.

    1701г - Петр I принимает личный знак - «царский штандарт», подобный знамени Императора Священной Римской Империи.

   1703г - Петр I закладывает город Санкт-Петербург - горд Святого Петра. Если исходить из соотношения размеров Ватиканского дворца Св. Петра к итальянскому городу Риму, то для русского города Св. Петра, Римом будет вся Россия.

 

 1721г - Петр I принимает на себя звание императора, которое для него ничего не меняет в пределах России, но показательно для Европы и ставит русского монарха в ряд императоров всех времен и народов.

 

1722г - с образованием Герольдмейстерской конторы за Санкт-Петербургом закрепляется герб, похожий на герб папы римского, но с другими «ключами» - для рек и морей.

Разумеется, что слово «папа» и в русской традиции, и в отношении к православному царю – применить было невозможно, но только в этой форме. Равноценное, но соответствующее местным традициям слово, искалось недолго: Великий, Отец Отечества. Действительный глава церковной (после 1700 г.) и мирской жизни – на шестой части земной суши. Такое, западным «папам» и «королям», могло только сниться. Конечно совпадения не слишком яркие, но достаточно последовательные. Остается рассмотреть последний и самый древний случай появления черного двуглавого орла на золотом стяге в свадебном поезде царевны Софьи Палеолог в 1472г. Чаще всего ссылка на это событие выражается достаточно коротко: «Царевна Софья, будущая супруга великого князя Ивана III, везла во главе своего свадебного поезда стяг, на котором был изображен орел, знаменующий родовой герб династии»[5]. Но дополнительные обстоятельства появления свадебного поезда, позволяют увидеть это событие в другом свете. «Брат последнего императора греческого Константина Палеолога, деспот Фома, умер в Риме. Дети его жили благодеяниями папы, царевна Софья Фоминишна была предметом общего доброжелательства. Папа Павел II искал ей достойного жениха и обратил взоры на великого князя Московского, незадолго перед тем овдовевшего. Папа надеялся через юную царевну, воспитанную в правилах Флорентийской унии, убедить Иоанна к соединению с Римом и таким образом покорить себе русскую церковь. Он сам, через особое посольство, предложил великому князю знаменитую невесту, «отрасль царственного древа, которого тень покоила некогда все христианство православное, еще нераздельное». Но «когда легат папский, сопровождавший в Москву невесту великого князя Софию, хотел иметь торжественный въезд в Москву с преднесением большого серебряного креста, блаженный святитель Филипп объявил Иоанну: «Если легат въедет с крыжом в одни ворота, то я, отец ваш, выеду в другие; кто честит чужую веру, тот унижает свою». И легату велено было спрятать крыж»[6]. Резковато, но справедливо. Однако выполнить поручение папы Павла II все-таки надо, надо показать, что царевна Софья приехала на Русь не по своей воле, а по воле главы римской католической церкви. И легат находит другой выход из сложившихся обстоятельств: впереди свадебной процессии, везущей греческую царевну, вместо серебряного латинского креста несут знамя Священной Римской Империи. Но... в этих краях простые люди в чужих знаменах не разбирались, поэтому сразу поняли - если поезд греческой царевны, то и знамя - её. Триумф католической церкви не состоялся. Брак Иоанна III с царевной совершился в ноябре 1472 года и доставил Московскому государству более известности в Европе, которая чтила в Софье племя древних венценосцев Цареградских. Сама София сделалась в Москве ревностной православной христианкой.

Масса совпадений со всякого рода западными «римскими» признаками, не позволяет оставить без внимания и свой родной «римский» знак. Впервые слова о «третьем Риме» встречаются в послании монаха псковского Елеазарова монастыря Филофея к великому князю Василию III(между 1515 – 1521гг.): «И ныне глаголю: блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся хрестианская царьства снидошася в твое едино, яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти: уже твое хрестианьское царство инем не останется по великому Богослову, а хрестианской церкви исполнися блаженного Давида глагол: Се покой мой в век века зде вселюся, яко изволих его»[7]. Не удивительно, что каждый следующий православный Государь, старался раздвинуть границы православного «Рима», как и доказать свое «кровное» родство с правителями того – первого Рима. Юрий Траханиот, посол Ивана IVк императору Священной Римской Империи, выразил это так: «…В всех землях то ведомо, а надеемся, что и вам ведомо, что государь наш, великий государь, уроженый изначала от своих прародителей; а и наперед того от давних лет прародители его по изначальству были в приятельстве и любви с передними римскими цари, которые Рим отдали папе, а сами царствовали в Византии, да и отец его, государь наш, и до конца был с ними в братстве, и в приятельстве, и в любви…»[8].

Желтый флаг счерным двуглавым орлом, до Петра I, русскими царями не употреблялся, а с 1701 года, с царского штандарта до государственного знамени, все российские государи находились под запечатленным, на изобразительном уровне, знаком Третьего Рима, знаком Священной Русской Империи. О чем сохранилось косвенное, но интересное свидетельство. «В 1721 г., по случаю заключения Ништадского мира, на триумфальных воротах по одну сторону был изображен царь Иван Васильевич, скачущий на коне, и гербы присоединенных им княжеств, по другую – конный Петр и гербы новоприобретенных провинций. На первом изображении находилась надпись «начал», на втором – «окончил». По этому поводу Петр высказался довольно определенно: «Эта иллюминация самая лучшая во всей Москве, тут представлены мои собственные мысли. Этот государь мой предшественник и пример. Я всегда принимал его за образец»[9].

Впервые желтоатласное гербовое  знамя было введено в коронационный ритуал Елизаветы Петровны, в 1742 г. Начиная с Александра Второго каждый император строил новое государственное знамя и новую государственную печать. На тонкое золотое парчовое полотнище с каймой из желтых, белых и черных треугольников, добавлялись гербы присоединенных земель. Для Александра III в 1883 г. тяжелый шелк цвета «старого золота» был соткан в Лионе. Каждое новое гербовое знамя, символ единства и могущества российского царства, освящалось. Освящение происходило в Императорском Кремлевском дворце. Массивное древко окрашенное в золото, серебро и чернь, укреплялось на золоченом постаменте перед двумя аналоями, на которых  лежали Евангелие, крест и икона. Полуторачасовое богослужение проходило по чину освящения полковых знамен[10]. На государственном знамени Александра III впервые появился герб Туркестанской области - изображение единорога. Всего с 1742 по 1896 гг. было построено и освящено четыре государственных знамени: в 1742 - Елизаветы Петровны; в 1856 - Александра II; в 1883 - Александра III; в 1896 - Николая II (все они находятся в настоящее время на хранении в Оружейной палате Московского Кремля). А так как государственное гербовое знамя употреблялось крайне редко и обязательно выносилось только при коронации и погребении монарха, то о его широкой известности в народной среде говорить не приходится. В 1914 г.

Государем Николаем II была предпринята попытка, сделать этот знак всенародным,  но флаг 1914 г. в России не укоренился.